Николай Пирогов был очень талантливым ребенком. Уже в отроческом возрасте он в совершенстве владел немецким, французским, греческим и латинским языками. В 14 лет поступил в Московский Императорский университет, комиссия закрыла глаза на то, что в высшее учебное заведение поступает фактически ребенок. В 22 года Пирогов стал доктором наук, в 26 - профессором медицины. Его диссертацию перевели на все европейские языки, ей восхищались все маститые хирурги мира.

Первые годы юный хирург работал в Западном центре российской науки. Он бесстрашно брался за самые сложные операции. Первая победа: Пирогов пришил нос цирюльнику, который тот случайно отрезал себе сам. Это был первый в России случай пластической хирургии.

Операции, которые он проводил, на годы, если не на века, опережали время. О нем ходила слава, как о враче, которому подвластно все. Однажды в севастопольский госпиталь, где работал Николай Иванович, солдаты принесли с поля боя сослуживца без головы. Доктора начали возмущаться, мол, зачем принесли мертвого? «Доктор Пирогов пришьет и оживит нашего друга!», -повторяли бойцы.

Летом 1847 года царская армия вела нескончаемую войну с горцами. Военно-полевые госпитали были переполнены. Хирурги сбивались с ног, они ампутировали руки, ноги по-живому. В лучшем случае несчастным давали выпить стакан водки.

8 июня того же года на кавказский фронт приехал доктор медицины Николай Пирогов. Не с пустыми руками, он привез с собой уникальное оборудование - новейшее средство от боли - эфирный наркоз. Это средство уже было испытано им на животных, на себе и на многочисленных людях.

В военно-сухопутном госпитале Николай Иванович провел первую операцию с применением наркоза. 14 февраля хирурги отмечают как дату революционного прорыва в профессии. Смертность на операционном столе уменьшилась в разы.

Николай Иванович родился в 1810 году в Москве в семье военного казначея. Фото: Commons.wikimedia.org

Пирогов проводил свои уникальные операции в горах в шалаше из веток. Он работал на глазах у раненых, чтобы вселить в них уверенность перед страшным испытанием, доказать, что скальпель предназначен, чтобы лечить, а не убивать. Более ста операций прямо на поле боя провел хирург в то время.

Пирогов каждый день погружался в чужую боль, он был окружен ею. Но привыкнуть к людским страданиям ему так и не удавалось, он страшно переживал страдания каждого человека.

Ледяная анатомия

В 1850 году вышел анатомический атлас Пирогова. Медицинский бестселлер включал в себя 9595 картинок тела человека в натуральную величину и 768 страниц пояснительного текста. Атлас назвали «ледяной анатомией», он сразу приобрел мировую известность.

В 1855 году Севастополь переживал страшную Крымскую войну. На тысячи раненых приходилось всего несколько десятков хирургов. В день приходилось проводить сотни ампутаций. Николай Иванович Пирогов одновременно оперировал на трех столах, каждая занимала у него в среднем по десять с половиной минут. Выживало огромное количество солдат, которые, казалось бы, были обречены. Впервые тогда стали использоваться гипсовые повязки. Всего в Крыму тогда им было проведено более 5 тысяч операций.

Пирогов первым ввел в операционные и больничные палаты медсестер. Они выхаживали, помогали израненным военным, облегчали им боль. Трудно представить, но до Пирогова никто не додумался пользоваться услугами сестер милосердия.

«Это истинные сестры для нашего солдата и матроса, идущего в бой за нашу землю», - говорил Николай Иванович об этих самоотверженных женщинах.

Самым страшным временем года на войне было лето. В жару людей косило эпидемиями, семеро врачей, оперирующих за одним столом с Пироговым, заболели тифом. Из 20 медицинских сестер в том госпитале умерли шесть. Заболел и сам Николай Иванович. Три недели он был на пороге смерти, озноб и высокая температура убивали хирурга. Тогда он вдруг почувствовал потребность в вере. Начав читать Евангелие, почувствовал долгожданное облегчение. Сложно поверить, но от смертельной болезни ученого спасли не лекарства, а вера.

Севастопольский фронт разделил жизнь Пирогова, он стал верить в Бога. Ведь в молодые годы, по его собственному признанию, он отошел от веры, начал считать себя атеистом и материалистом. Лишь в 38 лет, увидев гигантское количество страданий, ученый обрел Бога.

Эскиз И. Е. Репина к картине «Приезд Николая Ивановича Пирогова в Москву на юбилей по поводу 50-летия его научной деятельности» . Фото: Commons.wikimedia.org

Нераскрытый секрет

В 60-е годы Пирогов спас от смертельной болезни другого великого русского ученого - Дмитрия Ивановича Менделеева. Не будь Пирогова, не увидел бы мир гениальной таблицы Менделеева.

Пирогов говорил: лучшая операция - это та, которую можно не делать. Это утверждение идет вразрез принципам большинства хирургов того времени. Да и сейчас молодые доктора грешат тем, что предпочитают резать, вместо того, чтобы обойтись без хирургического вмешательства. Понятно, что у новатора было много недоброжелателей, его ненавидели немало врачей, которые понимали его нравственное превосходство. Пирогова выгоняли из армейских госпиталей, увольняли из Академии наук, отлучали от медицины. Но время все расставило по своим местам. Деятельность Николая Ивановича Пирогова вошла в историю, он по праву считается самым великим русским хирургом и ученым.

В последние годы жизни Пирогов начал изучать новые методы бальзамирования, он погрузился в разгадку этого секрета. И ученому это удалось, тому подтверждение - его тело.

Величайший хирург России Николай Иванович Пирогов умер 23 ноября 1881 года в украинском селе Вишня под Винницей. Тело его забальзамировали и положили в склеп. Там оно и покоится вот уже 130 лет. Одни видят в этом чудо и тайну, другие высокое качество бальзамирования и удачное стечение обстоятельств. Температура в склепе летом не повышается выше +16 градусов, а зимой не опускается ниже ноля. Но уникальная формула рецепта Пирогова не сохранилась и ученые до сих пор ломают голову о его методе бальзамирования.

Рисунок 1. Пироговский распил замороженного мозга человека на уровне подкорковых структур (а).
Рисунок 1. Компьютерная томограмма головного мозга, выполненная на том же уровне (б).
Рисунок 2. Пироговский распил грудной клетки замороженного трупа человека, выполненный на уровне желудочков сердца (а).
Рисунок 2. Компьютерная томограмма грудной полости на том же уровне (б).
Рисунок 3. Пироговский распил замороженного трупа человека, выполненный на уровне верхнего отдела брюшной полости (а).
Рисунок 3. Компьютерная томограмма брюшной полости на том же уровне (б).
Рисунок 4. Мультипланарная реконструкция компьютерных томограмм грудной полости в сагиттальной плоскости, выполненных с контрастным усилением. Определяется диффузное расширение грудной аорты с расслоением ее стенки. Стрелкой обозначен ложный просвет аневризмы.
Рисунок 5. Объемная реконструкция компьютерных изображений сердца и коронарных артерий. Определяется атеросклеротическое поражение проксимального сегмента передней нисходящей артерии с сужением ее просвета (стрелка). Рисунок 6. Объемная реконструкция компьютерных томограмм, выполненная по методике объемного преобразования плотностей. Отчетливо отображаются артерии плечевого пояса и магистральные артерии головы.
Рисунок 7. Объемная реконструкция компьютерных томограмм, выполненная по проекциям минимальной интенсивности. Определяется поверхность легких и внутренние структурные элементы.
Рисунок 8. Трехмерные реконструкции кисти, выполненные с отображением кожного покрова, мягких тканей и костных структур.

Удивительно, но почему даже самые искусные врачи плохо понимали, что грязный инструмент, невымытый операционный стол или кровать, застеленная несвежим бельем, неряшливость хирурга, неопрятность его помощников сведут на нет все усилия во время операции, и что они не менее опасны для больного, чем сам недуг - опухоль или запущенная рана?

Сколько несчастных, прооперированных, казалось бы, по всем правилам лечебного искусства, отправилось на тот свет из-за того, что рану перевязали не чистым бинтом, а грязной тряпкой, пустячный нарыв вскрыли тем же ножом, которым до этого отворяли кровь захромавшей кобыле, а хворого солдата в госпитале укрывали одеялом скончавшегося незнамо от какой болезни соседа по палате? Почему, наконец, мало задумывались о том, что многие больные умирают не от хвори, а от боли во время операции?

Спасительное опьянение

На основании точных экспериментальных данных, Пирогов вскоре приходит к выводам: « …эфир, вспрыснутый в виде жидкости в центральный конец вены, производит моментальную смерть» . К апрелю-маю 1847 г. Н.И. Пирогов полностью закончил изучение наркоза путем введения эфира в артерии и вены животным и в клинике. Он провел 40 наблюдений над здоровыми людьми, осуществил 50 операций на больных и много опытов над животными. Внутривенный эфирный наркоз применялся в России многими хирургами, но вследствие наблюдавшихся эмболий, слишком большой перегрузки кровяного русла жидкостью, сложности техники он не получил распространения и был оставлен.

Однако мысль Н.И. Пирогова о возможности введения непосредственно в кровь наркотического средства впоследствии получила широкое признание. Чарльз Адамс в работе, посвященной столетию наркоза, прямо указал, что основоположником внутривенного наркоза является Н.И. Пирогов, хотя в споре о приоритете на право быть основоположником внутривенного наркоза имеются и другие претенденты.

Американские историки медицины, искажая истину, неоднократно подчеркивали и подчеркивают в настоящее время, что « Америка научила Европу азбуке наркоза» . Однако неопровержимые исторические факты свидетельствуют о другом. На заре развития анестезии, как Америка, так и Европа, учились у великого русского хирурга Н.И. Пирогова. Не случайно В. Робинсон в своей книге « Победа над болью» (1946) писал о Н.И. Пирогове: « Многие пионеры обезболивания были посредственностями. В результате случайности местонахождения, случайных сведений или других случайных обстоятельств они приложили руку к этому открытию.

Их ссоры и мелкая зависть оставили неприятный след в науке. Но имеются и фигуры более крупного масштаба, которые участвовали в этом открытии, и среди них наиболее крупным как человека и как ученого, скорее всего, надо считать Пирогова» .

Быть Человеком

Вклад Н.И. Пирогова в медицину и науку неоценим. Он создал образцовые по точности анатомические атласы. Н.И. Пирогов первый выступил с идеей пластических операций, выдвинул идею костной пластики, применил наркоз в военно-полевой хирургии, впервые наложил гипсовую повязку в полевых условиях, высказал предположение о существовании болезнетворных микроорганизмов, вызывающих нагноения ран. Уже в то время Н.И. Пирогов призывал отказаться от ранних ампутаций при огнестрельных ранениях конечностей с повреждениями костей. Сконструированная им маска для эфирного наркоза используется в медицине до сих пор. Пирогов был одним из создателей службы сестер милосердия. Все его открытия и достижения спасли жизни тысячам людей. Он никому не отказывал в помощи и посвятил всю свою жизнь безграничному служению людям.

Менее чем через полгода после Мортона в России операцию с использованием наркоза сделал Николай Пирогов. Уже к маю 1847-го на его счету было полсотни операций. За год же в тринадцати городах России было совершено 690 операций под наркозом, 300 из них - пироговские.

« Ледяная скульптурa»

Как-то раз, проходя по рынку, Пирогов увидел, как мясники распиливают на части коровьи туши. Ученый обратил внимание на то, что на срезе хорошо видно расположение внутренних органов. Через некоторое время он испробовал этот способ в анатомическом театре, распиливая специальной пилой замороженные трупы. Сам Пирогов это называл « ледяной анатомией» а известен метод Пирогова как « ледяная скульптура» . Да простится автору эта улыбка: маньякам дальнейшее читать запрещается, дабы не стать руководством к действию. Поставив перед собой задачу - выяснить формы различных органов, их взаиморасположение, а также смещение и деформацию их под влиянием физиологических и патологических процессов, Пирогов разработал особые методы анатомического исследования на замороженном человеческом трупе. Последовательно удаляя долотом и молотком ткани, он оставлял интересовавший его орган или систему их. В других случаях специально сконструированной пилой Пирогов делал серийные распилы в поперечном, продольном и передне-заднем направлениях.

В результате проведенных исследований им был создан атлас « Топографическая анатомия, иллюстрированная разрезами, проведенными через замороженное тело человека в трех направлениях» , снабженный пояснительным текстом. С помощью изготовленных подобным образом распилов Пирогов составил первый анатомический атлас, ставший незаменимым руководством для врачей-хирургов. Теперь они получили возможность оперировать, нанося минимальные травмы больному. Этот атлас и предложенная Пироговым методика стали основой всего последующего развития оперативной хирургии.

Описание операций Пирогов снабдил рисунками. Ничего похожего на анатомические атласы и таблицы, которыми пользовались до него. Никаких скидок, никаких условностей - величайшая точность рисунков: пропорции не нарушены, сохранена и воспроизведена всякая веточка, всякий узелок, перемычка. Пирогов не без гордости предлагал терпеливым читателям проверить любую подробность рисунков в анатомическом театре. Он не знал еще, что впереди у него новые открытия, высшая точность...

Так родилась новая медицинская дисциплина - топографическая анатомия. Указанный труд принес Пирогову мировую славу. В атласе было дано не только описание топографического соотношения отдельных органов и тканей в различных плоскостях, но и впервые показано значение экспериментальных исследований на трупе.

Вундеркинд из семьи казначея

Николай Пирогов родился 13 ноября 1810 года в Москве. Семья Пироговых была патриархальной, устоявшейся, крепкой. Его отец служил казначеем. Иван Иванович Пирогов имел четырнадцать детей, большинство умерло в младенчестве; из шестерых оставшихся в живых Николай был самый юный. Семья не бедствовала, во время войны 1812 года имущество не пострадало, и дети воспитывались в ожидании обычной дворянской жизни: девочки - замуж, мальчики - по военной линии.

В детстве на маленького Колю произвел впечатление известный в Москве доктор Ефрем Осипович Мухин. Мухин начинал как военный врач еще при Потемкине. Он был деканом отделения врачебных наук, к 1832 году написал 17 трактатов по медицине. Доктор Мухин лечил брата Николая от простуды. Он часто навещал их дом, и всегда, по случаю его приезда, в доме возникала особая атмосфера. Николаю так понравились завораживающие манеры эскулапа, что он стал играть с домашними в доктора Мухина. По многу раз он выслушивал всех домашних трубкой, покашливал и, подражая мухинскому голосу, назначал лекарства. Доктор Мухин заметил способности мальчика и стал заниматься с ним индивидуально.

В дальнейшем Пирогов обучался в частном пансионе. Он также любил поэзию и сам писал стихи. Через год после поступления неожиданно пришла беда. В 1822 году заместитель государственного казначея скрылся с тридцатью тысячами казенных денег. Казнокрада искали и не нашли, и недостачу решили повесить на отца Пирогова. Распродано было все, долг государству вернули, семья бедствовала, денег не было даже для оплаты учебы, поэтому в пансионе Николай пробыл только два года вместо положенных четырех лет. Платить за обучение было нечем.

Призвание по нужде

Когда Николаю исполнилось четырнадцать лет, он хотел поступить на медицинский факультет Московского университета. Но в Московский университет принимали с шестнадцати лет. По совету профессора анатомии Е.О. Мухина отец с большим трудом « выправил» в документе возраст Николая (пришлось кое-кому « подмазать» ) с четырнадцати на шестнадцать лет. Никто ничего так и не заподозрил: экзамены он сдал вполне достойно. Иван Иванович Пирогов успел вовремя. В те времена слова « вундеркинд» не знали, но Коля Пирогов, несомненно, был именно им.

В годы обучения в университете умер отец и семья стала нищенствовать. Рассчитывать на помощь родных он не мог. Более того, Николаю помимо учебы (а она давалась ему на редкость легко) приходилось подрабатывать, чтобы поддержать семью. На факультете предоставлялась хорошая возможность подработки. Он устроился прозектором в анатомичку, и все заработанные в анатомичке деньги молодой человек относил матери. Эта малоприятная работа, кроме скромного заработка, дала ему нечто куда более важное - практические анатомические знания. Он получил и бесценный опыт, которого не получишь, прослушав даже курс лекций самого великого медика.

Окончив университет одним из лучших по успеваемости, Пирогов направился для подготовки к профессорской деятельности в Дерптский (ныне Тартуский) университет, где занимался анатомией и хирургией под руководством профессора Ивана Филипповича Мойера.

Темой диссертации он избрал перевязку брюшной аорты, выполненную до того времени - и то со смертельным исходом - лишь однажды английским хирургом Эстли Купером. Выводы пироговской диссертации были одинаково важны и для теории, и для практики. Он первый изучил и описал топографию, то есть расположение брюшной аорты у человека, расстройства кровообращения при ее перевязке, пути кровообращения при ее непроходимости, объяснил причины послеоперационных осложнений. Он предложил два способа доступа к аорте: чрезбрюшинный и внебрюшинный. Когда всякое повреждение брюшины грозило смертью, второй способ был особенно необходим. Эстли Купер, в первый раз перевязавший аорту чрезбрюшинным способом, заявил, познакомившись с диссертациейПирогова, что, доводись ему делать операцию вновь, он избрал бы уже иной способ.

31 августа 1832 года Николай Иванович блестяще защитил докторскую диссертацию: « Является ли перевязка брюшной аорты при аневризме паховой области легко выполнимым и безопасным вмешательством?» и в двадцать шесть лет стал профессором хирургии. В этой работе он поставил и разрешил ряд принципиально важных вопросов, касающихся не столько техники перевязки аорты, сколько выяснения реакций на это вмешательство как сосудистой системы, так и организма в целом. Своими данными он опроверг представления известного в то время английского хирурга Э. Купера о причинах смерти при этой операции.

Пирогов после пяти лет пребывания в Дерпте отправился в Берлин учиться, где продолжал изучать анатомию и хирургию. Прославленные хирурги, к которым он ехал с почтительно склоненной головой, читали его диссертацию, поспешно переведенную на немецкий. Учителя, более других сочетавшего в себе все то, что искал в хирурге Пирогов, он нашел не в Берлине, а в Геттингене, в лице профессора Лангенбека. Из всех своих учителей более всего Пирогов почитал профессора Лангенбека. Знаменитый медик учил его чистоте хирургических приемов, умению слышать цельную и завершенную мелодию операции. Он показывал Пирогову, как приспосабливать движения ног и всего тела к действиям оперирующей руки. Он ненавидел медлительность и требовал быстрой, четкой и ритмичной работы.

Возвращаясь домой, Пирогов тяжело заболел и был оставлен для лечения в Риге. Риге повезло: не заболей Пирогов, она не стала бы площадкой его стремительного признания. Едва Пирогов поднялся с госпитальной койки, он взялся оперировать. До города и прежде доходили слухи о подающем великие надежды молодом хирурге. Теперь предстояло подтвердить бежавшую далеко впереди добрую славу.

Он начал с ринопластики: безносому цирюльнику выкроил новый нос. Потом он вспоминал, что это был лучший нос из всех изготовленных им в жизни. За пластической операцией последовали неизбежные литотомии, ампутации, удаления опухолей. В Риге он впервые оперировал как учитель.

Из Риги он направился в Дерпт, где он узнал, что обещанную ему московскую кафедру отдали другому кандидату. Но ему повезло - Иван Филиппович Мойер передал ученику свою клинику в Дерпте. В 1836 году он был избран профессором кафедры хирургии Дерптского университета.

Одно из самых значительных сочинений Пирогова - это завершенная в Дерпте « Хирургическая анатомия артериальных стволов и фасций» . Уже в самом названии подняты гигантские пласты - хирургическая анатомия, наука, которую с первых, юношеских своих трудов творил, воздвигал Пирогов, и единственный камешек, начавший движение громад - фасции.

А пока он отправляется во Францию, куда пятью годами раньше, после профессорского института, его не пожелало отпустить начальство. В парижских клиниках он схватывает кое-какие занятные частности и не находит ничего неведомого. Любопытно: едва оказавшись в Париже, он поспешил к известному профессору хирургии и анатомии Вельпо и застал его за чтением « Хирургической анатомии артериальных стволов и фасций» ...

В 1841 году Пирогов был приглашен на кафедру хирургии в Медико-хирургическую академию Петербурга. Здесь ученый проработал более десяти лет и создал первую в России хирургическую клинику. В ней он основал еще одно направление медицины - госпитальную хирургию.

Он приехал в столицу победителем. В аудиторию, где он читает курс хирургии, набивается человек триста, не менее: теснятся на скамьях не только медики, послушать Пирогова являются студенты других учебных заведений, литераторы, чиновники, военные, художники, инженеры, даже дамы. О нем пишут газеты и журналы, сравнивают его лекции с концертами прославленной итальянки Анжелики Каталани, то есть с божественным пением сравнивают его речь о разрезах, швах, гнойных воспалениях и результатах вскрытий.

Николая Ивановича назначают директором Инструментального завода, и он соглашается. Теперь он придумывает инструменты, которыми любой хирург сделает операцию хорошо и быстро. Его просят принять должность консультанта в одной больнице, в другой, в третьей, и он опять соглашается.

« Неприятный Человек»

Именно из-за этой его одержимости своей профессией Пирогов довольно долго оставался холостым. Он, конечно, влюблялся, делал предложения, но, как правило, ему отказывали. Причину отказов лучше других определил Василий Андреевич Жуковский, к внучатой племяннице которого Николай Иванович сватался. « Да что вы такое мне пишете о Пирогове?! - возмущался он в письме к родственникам, когда те сообщили ему о сватовстве. - Возможно, он и прекрасный человек, и искусный оператор, но ни о чем другом, кроме как о своей медицине, думать не способен. А как жених, так и вовсе, неопрятен и противен» . И в словах знаменитого поэта и воспитателя императорских детей был свой резон. Николай Иванович мало думал о своем внешнем виде, а в жене пытался найти не столько мать для своих детей, сколько соратницу по работе.

На втором году петербургской жизни Пирогов тяжело заболел, отравленный госпитальными миазмами и дурным воздухом мертвецкой. Полтора месяца не мог подняться. Он жалел себя, растравлял душу горестными раздумьями о прожитых без любви годах и одинокой старости.

Он перебирал в памяти всех, кто мог бы принести ему семейную любовь и счастье. Самой подходящей из них показалась ему Екатерина Дмитриевна Березина, девушка из родовитой, но развалившейся и сильно обедневшей семьи. Состоялось торопливое скромное венчание. На Екатерине Дмитриевне Пирогов женился, когда ему было уже за тридцать, а невесте не исполнилось и двадцати. Отец барышни тайком женился на ее матери, и, промотав состояние жены, бросил с малолетней дочерью в нищете. Потому первым делом после свадьбы Пирогов принялся за образование Екатерины Дмитриевны. Он заставлял ее с утра до ночи сидеть над учебниками по медицине. Когда та чего-то не понимала, кричал, и, по некоторым свидетельствам, даже поколачивал. Из дома Катеньку не выпускали, и даже со свояченицами, жившими в том же доме, видеться разрешалось крайне редко.

Великие дела ждали Пирогову и он попросту запер жену в четырех стенах нанятой и, обставленной по советам знакомых, квартиры. В театр не возил, потому что допоздна пропадал, на балы с ней не ездил, потому что балы безделье, отбирал у нее романы и подсовывал ей взамен ученые журналы. Пирогов ревниво отстранял жену от подруг, потому что она должна была всецело принадлежать ему, как он всецело принадлежит науке. А женщине, наверно, было слишком много и слишком мало одного великого Пирогова. Поэтому когда в январе 1846 года двадцати четырех лет Екатерина Дмитриевна умерла при родах второго ребенка, общественное мнение обвинило в ее смерти Пирогова. Обвинение это было несправедливым, со внутренним кровотечением тогда бороться не умели, но и сам Николай Иванович до последних дней в смерти своей первой жены винил только себя. После смерти Екатерины Дмитриевны на четвертом году супружества, Пирогов остался один с двумя сыновями, Николаем и Владимиром.

Но в тяжкие для Пирогова дни горя и отчаяния случилось великое событие - высочайше был утвержден его проект первого в мире Анатомического института.

Вскоре, в 1847 году, Николай Иванович принял участие в военных действиях на Кавказе, где при осаде аула Салты впервые в истории хирургии применил эфир для наркоза в полевых условиях.

Виртуозное использование эффективного метода обезболивания и позволило великому русскому хирургу спасти сотни раненых на Кавказской войне, которые до этого могли надеяться только на легкую руку лекарей и Божью милость.

« Отныне эфирный прибор будет составлять, точно так же как хирургический нож, необходимую принадлежность каждого врача во время его действий на бранном поле» , - напишет Пирогов в своем « Отчете о путешествии по Кавказу» . Всего великий хирург провел около 10 000 операций под эфирным наркозом.

В 1849 году вышла его монография « О перевязке ахиллова сухожилия в качестве оперативно-ортопедического лечебного средства» . Пирогов провел больше восьмидесяти опытов, подробно изучил анатомическое строение сухожилия и процесс его сращения после перевязки. Операцию эту он применял для лечения косолапости. В конце зимы 1841 года по приглашению Медико-хирургической академии (в Петербурге) занял кафедру хирургии и был назначен руководителем клиники госпитальной хирургии, организованной по его инициативе из 2-го Военно-сухопутного госпиталя.

В эту пору Николай Иванович жил на левой стороне Литейного проспекта, в небольшом доме, на втором этаже. В том же доме, в том же подъезде, на втором этаже, напротив его квартиры, разместился журнал « Современник» , в редакции которого работают Н. Г. Чернышевский и Н.А. Некрасов.

Но не только благожелатели окружали ученого. Немало у него завистников и врагов, которым претит рвение и фанатизм врача.

« У меня нет друзей» , - признавался он с обычной прямотой. Пирогов дважды неудачно пытался жениться по расчету, чего он не считал нужным скрывать от себя самого, от знакомых и похоже, что и от девиц, намечаемых в невесты.

В небольшом кружке знакомых, где Пирогов иногда проводил вечера, ему рассказали про двадцатидвухлетнюю баронессу Александру Антоновну Бистром, восторженно читающую и перечитывающую его статью об идеале женщины. Девушка чувствует себя одинокой душой, много и серьезно размышляет о жизни, любит детей. В разговоре ее называли « девушкой с убеждениями« . Пирогов влюбился, сделал баронессе предложение. Она согласилась.

Четыре месяца до брака он бомбардировал невесту письмами. Он отправлял их несколько раз на дню - три, десять, двадцать, сорок страниц мелкого убористого почерка! Он раскрывал невесте свою душу, свои мысли, взгляды, чувства. Не забывая и свои « худые стороны» , « неровности характера» , « слабости» . Он не хотел, чтобы она любила его только за « великие дела» . Он хотел, чтобы она любила его такого, какой он есть. Пирогов, заранее уверенный, что медовый месяц, нарушив привычные его занятия, сделает его вспыльчивым и нетерпимым, просил Александру Антоновну подобрать к его приезду увечных бедняков, нуждающихся в операции: работа усладит первую пору любви! Уже после смерти мужа как-то она сказала: « Его профессией была медицина, а моей - быть женой великого медика» .

Эра милосердия длиною в полвека

Когда в 1853 году началась Крымская война, Николай Иванович счел своим гражданским долгом отправиться в Севастополь. Он добился назначения в действующую армию. Оперируя раненых, Пирогов впервые в истории медицины применил гипсовую повязку, которая позволила ускорить процесс заживления переломов и избавила многих солдат и офицеров от уродливого искривления конечностей.

В 1854 году принимал участие в обороне Севастополя, где проявил себя не только как хирург-клиницист, но прежде всего как организатор оказания медицинской помощи раненым; в это время им впервые в мире в полевых условиях был организован женский уход за ранеными в районе боевых действий, использована помощь сестер милосердия.

За рубежом потом пытались приписать первенство в этом деле англичанке Нейтингель. На что Николай Иванович в письме баронессе Раден отмечал: « Крестовоздвиженская община сестер попечения о раненых и больных» была учреждена в октябре 1854 года, а в ноябре того же года она уже находилась на фронте. О мисс же Нейтингель и « о ее высокой души дамах» мы в первые услышали только в начале 1855 года. Русские не должны дозволять никому до такой степени переделывать историческую истину. Мы имеем долг истребовать пальму первенства в деле столь благословенном и благотворном и ныне всеми принятом» .

Важнейшей заслугой Пирогова является внедрение в Севастополе сортировки раненых: одним операцию делали прямо в боевых условиях, других эвакуировали в глубь страны после оказания первой помощи.

За время обороны Севастополя было сделано 5400 ампутаций, 5000 из которых сделал лично Пирогов. Таким образом именно Пирогов заложил основы военно-полевой медицины. Несомненно, зенит славы Пирогова как хирурга приходится на время его работы при обороне Севастополя.

Отставка гения

После падения Севастополя Пирогов вернулся в Петербург и был принят взошедшим на престол Александром II. Несмотря на уговоры влиятельных друзей, он не смог удержаться и доложил императору о бездарном руководстве армией князем Меньшиковым. Такая смелость молодому царю не понравилась, и с этого момента Николай Иванович впал в немилость, и в 1861 году за прогрессивные по тому времени идеи в области просвещения героя Севастополя уволили со всех занимаемых им должностей. Общественное мнение возмутилось. Ушинский писал: « Может ли быть, чтобы такие люди долго оставались без дела, когда каждый день их жизни, потерянный для государства, есть величайшая потеря, потеря, ничем не вознаградимая?»

18 марта 1861 года Пирогов был высочайше уволен с поста попечителя « по расстроенному здоровью» . Издаваемый в Лондоне « Колокол» писал: « Отставка Н. И. Пирогова - одно из мерзейших дел России дураков против Руси развивающейся» .

Пирогова уволили в пятьдесят, он был полон сил и, несмотря на гонения, был готов послужить родине. На какое-то время он поселился в купленном женой имении Вишня под Винницей, но необязательная жизнь помещика его - человека « миру обязанного» - не устраивала. Он организовал больницу, в которую съезжались люди не только из ближайших мест, но и со всей России. Именно тогда его прозвали « чудесным доктором» , то есть доктором, творящим чудеса.

Человек красит место

К этому времени Пирогов уже был членом нескольких иностранных академий и, невостребованный на родине, выезжал с лекциями в Европу.

В 1862-1866 годах был командирован за границу в качестве руководителя молодых ученых, отправленных для подготовки к профессорскому званию.

После вынужденной отставки великий хирург уединился в своем имении « Вишня» , где организовал бесплатную больницу. Он выезжал оттуда только за границу, а также по приглашению Петербургского университета для чтения лекций. К этому времени Пирогов уже был членом нескольких иностранных академий.

В мае 1881 года в Москве и Петербурге торжественно отмечали пятидесятилетие врачебной и научной деятельности Пирогова. С приветствием к нему обратился великий русский физиолог Сеченов. Однако тогда же он заметил у себя ползучий рак слизистой оболочки полости рта. В это время ученый уже был неизлечимо болен, и к тому же был страстным курильщиком.

23 ноября того же года Николай Иванович Пирогов умер. Газеты писали: « Удивительно то, как человек таких лет и чинов сумел сохраниться во всей своей чистоте и глубине, да при том еще у нас в России» .

Даже умирая, он ни на секунду не забывал о науке. Незадолго до смерти Пирогов разработал новый метод бальзамирования умерших. А так как многие из своих открытий он привык испытывать на себе, то и теперь он решил послужить науке - даже после своей смерти.

Забальзамированное тело великого ученого до сих пор находится в церкви украинского села Вишня. Над усыпальницей - храм Святителя Николая. Усыпальница расположена на некотором расстоянии от усадьбы: супруга боялась, что потомки могут продать усадьбу Пирогова и поэтому приобрела другой земельный участок.

Русские врачи почтили память своего величайшего представителя основанием хирургического общества, устройством периодических « Пироговских съездов» , открытием музея его имени, постановкой памятника в Москве. И действительно, Пирогов занимает в истории русской медицины исключительное место как профессор и клиницист. Он создал школу хирургии, выработал строго научное и рациональное направление в изучении хирургии, положив в ее основу анатомию и экспериментальную хирургию.

Под конец жизни Пирогов был занят своим дневником, опубликованным вскоре после его смерти под заглавием: « Вопросы жизни. Дневник старого врача» . Здесь перед читателем восстает образ высокоразвитого и образованного человека, считающего малодушием обходить так называемые « проклятые вопросы» . Дневник Пирогова - не философский трактат, а ряд заметок мыслящего человека, составляющих, однако, одно из самых назидательных произведений русского ума. Вера в высшее существо как источник жизни, во вселенский разум, разлитый повсюду, не противоречит, в глазах Пирогова, научным убеждениям. Вселенная представляется ему разумной, деятельность сил ее - осмысленной и целесообразной, человеческое я - не продуктом химических и гистологических элементов, а олицетворением общего вселенского разума. Постоянное проявление мировой мысли во вселенной тем непреложнее для Пирогова, что все проявляющееся в нашем уме, все изобретенное им уже существует у мировой мысли. Дневник и педагогические сочинения Пирогова изданы в Санкт-Петербурге, в 1887 г.

Память о великом хирурге сохраняется и сейчас. Ежегодно в день его рождения присуждаются премия и медаль его имени за достижения в области анатомии и хирургии. В доме, где жил Пирогов, открыт музей истории медицины, кроме того, его именем названы некоторые медицинские учреждения и городские улицы.

За границей его имя было очень популярно не только среди врачей, но и публики. Известно, что еще в 1862 г., когда наилучшие европейские хирурги не могли определить местопребывание пули в теле Гарибальди, раненого при Аспромонте, был приглашен Пирогов, который не только извлек ее, но и довел лечение знаменитого итальянца до благополучного конца.

(„ледяная анатомия" и компьютерная томография)

Врач не анатом не только бесполезен, но и вреден.

Е.О. Мухин

В основу анатомо-физиологического направления в медицине Н.И. Пирогов положил принципы единства теории и практики. Анатомию к этому времени перестало удовлетворять простое накопление фактов; началось их историческое, физиологическое и клиническое осмысление. Николай Иванович приступил к изучению строения организма человека в период бурного развития естественных наук, в том числе анатомии, в которой наметились ростки основных ее направлений: эволюционное, функциональное, прикладное.

Анатомическое образование Н.И. Пирогова, начавшееся в стенах Московского университета, продолжалось в Дерптском профессорском институте, а также во время первой заграничной командировки (г. Берлин). В Германии он был поражен анатомическим нигилизмом профессоров и врачей, оторванностью анатомии от физиологии и медицины. Великолепное знание анатомии давалось Н.И. Пирогову путем напряженного т

руда. Двенадцать тысяч трупов, вскрытых и изученных им - вот источник, из которого он черпал знания о строении человеческого тела.

По Н.И. Пирогову в понятии "хирург-анатом" одна часть должна быть подчинена другой. Необходима цель, единая и точная: либо открыть общее строение той или иной анатомической области, либо наметить пути для производства операций. Нельзя препаривать так, как это принято у анатомов, а итог отдавать хирургу. Николай Иванович отмечает: "Обыкновенный способ препарирования, принятый анатомами...не годиться для наших прикладных целей: удаляется много соединительной ткани, удерживающей различные части в их взаимном положении, вследствие чего изменяются их нормальные отношения. Мышцы, вены, нервы, удаляются на рисунках друг от друга и от артерий на гораздо большее расстояние, чем это существует в действительности". Это дает право Н.И. Пирогову критической оценки "Анатомо-хирургических таблиц, объясняющих производство операций перевязывания больших артерий" И.В. Буяльского: "...на одном

из рисунков, изображающим перевязку подключичной артерии, автор удалил ключицу:
таким образом он лишил область главнейшей, естественной границы и совершенно

запутал представление хирурга о топографическом отношении артерий и нервов к ключице, служащей главной путеводною нитью при операции, и о расстоянии расположенных здесь частей друг от друга".

Н.И. Пирогов критикует "знаменитых профессоров" в "просвещенной Германии",

"которые с кафедры говорят о бесполезности анатомических знаний для хирурга", чей "способ отыскивания того или иного артериального ствола сводится исключительно на осязание: следует ощупать биение артерии и перевязывать все то, откуда брызжет кровь". Он так объясняет затрату трех четвертей часа при выделении плечевой артерии "маэстро Грефе": "Операция от того сделалась трудной, что К.Грефе попал не в артериальное влагалище, а в волокнистую сумку". Н.И. Пирогов учился хирургической технике у К.Грефе, а анатомии - у Ф.Шлемма. Об анатомических препаратах Шлемма "герр Пирогов" говорил, как о произведении искусства. Анатомами-наставниками Н.И. Пирогова являются Х.И.Лодер, К.Вахтер и Ф.Шлемм*. В январе 1846 года, в самые тяжелые для Н.И. Пирогова дни отчаяния, был утвержден предложенный им совместно с академиком К.М.Бэром и профессором К.К.Зейдлицем, проект создания при Медико-хирургической академии Анатомического института. Так реализовалась мечта Н.И. Пирогова; он писал: "Несмотря на то, что я...пятнадцать лет занимаюсь анатомическими исследованиями, анатомия чисто описательная никогда, однако же, не была предметом моих занятий, и главная цель моих анатомических исследований было всегда приложение их к патологии, хирургии или по крайне мере к физиологии... Анатомия не составляет, как многие думают, одну только азбуку медицины, которую можно без вреда и забыть, когда мы научимся кое-как читать по складам; но что изучение ее так же необходимо для начинающего учиться, как и для тех, которым доверяется жизнь и здоровье других".

Н.И. Пирогов, как " управляющий анатомическими работами" в созданном им

институте продолжал анатомическую деятельность, начатую в Дерпте. Всего за годы

работы в академии он сделал и описал около 12 тысяч секций. В результате этого появился его труд "Патологическая анатомия азиатской холеры" (1849) и другие работы на эту тему. Следует отметить, что при изучении холеры Н.И. Пирогов использовал методы химического исследования. Установленные им изменения в кишечнике при

____________________________

Юст Христиан (Христиан Иванович) Лодер - профессор Московского университета и
главный доктор Московского военного госпиталя.
К.Вахтер - профессор Дерптского университета.

Ф.Шлемм - немецкий анатом

холере в значительной мере способствовали выяснению природы болезни, тогда новой для европейских стран и во многих отношениях загадочной.

Первые самостоятельные шаги Н.И. Пирогов сделал и в ангиологии. Начатые экспериментальные исследования послужили предпосылкой к выполнению диссертации на тему: "Является ли перевязка брюшной аорты при аневризме паховой области легко выполнимым и безопасным вмешательством?". Эта работа сохранила свое значение до настоящего времени, потому что в ней показаны преимущества постепенной окклюзии крупного сосуда для развития окольного кровообращения, по сравнению с одномоментной перевязкой. В дальнейшем ангиологии он посвящает работу "Хирургическая анатомия артериальных стволов и фасций", в которой писал: "...Хирург должен заниматься анатомией, но не так, как анатом...Кафедра, хирургической анатомии должна принадлежать профессору не анатомии, а хирургии... Только в руках практического врача прикладная анатомия может быть поучительна для слушателей. Пусть анатом до мельчайших подробностей изучит человеческий труп, и все-таки он никогда не будет в состоянии обратить внимание учащихся на те пункты анатомии, которые для хирурга в высшей степени важны, а для него могут не иметь ровно никакого значения".

До Н.И. Пирогова изучению фасций не придавали значения. Впервые Николай Иванович тщательно к подробно описывает каждую фасцию со всеми ее перегородками, отростками, расщеплениями и точками соединений. На основании этих данных он сформулировал определенные закономерности взаимоотношений фасциальных оболочек с кровеносными сосудами и окружающими тканями, то есть новые анатомические законы, позволяющие обосновать рациональный оперативный доступ к кровеносным сосудам. Анатомические взаимоотношения сосудисто-нервных пучков с окружающими их фасциями и мышцами представлены на рисунках 6-12 из "Топографической анатомии, иллюстрированной разрезами, проведенными через замороженное тело человека в трех направлениях " Н.И.Пирогова.

Основной (первый) закон состоит в том, что все сосудистые влагалища образованы фасциями мышц, расположенных возле сосудов, то есть задняя стенка фасциального футляра мышцы является, как правило, передней стенкой влагалища сосудисто-нервного пучка, расположенного рядом с мышцей. Влагалище плечевой артерии, сопровождающих ее вен и срединного нерва образовано расщеплением задней стенки футляра двуглавой мышцы плеча. Влагалище локтевого сосудисто-нервного пучка образовано задней стенкой фасциального футляра локтевого разгибателя кисти. На бедре, у вершины бедренного треугольника, и в его средней трети, передняя стенка влагалища бедренных

артерии, вены и подкожного нерва образовано задней стенкой фасциального футляра портняжной мышцы.

Второй закон касается формы сосудистого влагалища при растягивании стенок мышечных влагалищ, имеющих отношение к сосудам. Форма артериальных влагалищ будет призматической (в поперечном разрезе - треугольной), в виде трехгранной призмы; одна грань обращена кпереди, а две другие - медиально и латерально от сосудов. Обращенное кзади ребро призмы Н.И. Пирогов называет верхушкой, а грань, обращенную кпереди, - основанием.

Третий закон об отношении сосудистых влагалищ к глубоким слоям области. Вершина призматического влагалища, как правило, прямо или посредственно соединяется с близ лежащей костью или капсулой сустава. Это соединение осуществляется либо путем сращения сосудистого влагалища с надкостницей рядом расположенной кости, либо посредством плотного фиброзного тяжа, идущего к кости, капсуле сустава или к межмышечной перегородке, в свою очередь связанной с костью. Так, отрог собственной фасции плеча соединяет влагалище плечевых сосудов и срединного нерва с медиальной межмышечной перегородкой и вместе с ней достигает плечевой кости. У основания бедренного треугольника влагалище бедренных артерии и вены связано с капсулой тазобедренного сустава.

Важной деталью, способствующей облегчению ориентации в ране при выделении сосудов, является наличие белесоватых полосок на фасциях соответственно межмышечным промежуткам и сосудисто-нервным пучкам. Эти белесоватые полоски собственной фасции указывают на место слияния обеих стенок мышечного влагалища, причем рассечение фасций в пределах полосок, как указывает Николай Иванович, вернее всего приводит к сосудисто-нервному пучку при его обнажении. Н.И. Пироговым наглядно представлена белесоватая полоска на фасции предплечья. В его верхней трети она соответствует промежутку между плечелучевой мышцей (лагерально) и круглым пронатором (медиально); в средней - промежутку между плечелучевой мышцей и лучевым сгибателем кисти. Эта белесоватая полоска располагается почти посередине передней области предплечья, что дало возможность Н.И. Пирогову назвать ее "белой линией" предплечья. По рассечении этой полоски хирург обнажает медиальный край плечелучевой мышцы и, отодвинув мышцу латерально, открывает заднюю фасциальную пластинку, глубже которой лежит лучевая артерия. Белесоватые полоски на фасциях Н.И. Пирогов считал надежными ориентирами для обнаружения сосудов. "С какой точностью и простотою, как рационально и верно можно найти артерию, руководствуясь положением

Этих фиброзных пластинок! Каждым сечением скальпеля разрезается известный слой, и вся операция оканчивается в точно определенный промежуток времени".

Дальнейшим развитием учения Н.И. Пирогова о взаимоотношениях кровеносных сосудов и фасций явилось положение о футлярном строении фасциально-мышечной системы конечностей. Каждый отдел конечности (плечо, предплечье, бедро, голень) представляет собой совокупность фасциальных мешков, или футляров, расположенных в определенном порядке вокруг одной или двух костей.

Количество и степень развития фасциальных футляров на протяжении конечностей резко меняются; отмечаются различия в строении фиброзных вместилищ в разных участках одного и того же отдела конечности. Это связано с изменениями в количестве мышц, начинающихся и прикрепляющихся на разных участках конечностей, сосудов и нервов, ветвящихся на разных уровнях и иногда меняющих свою топографию (лучевой нерв), переходом мышц в сухожилия. Как показал Н.И. Пирогов, кровеносные сосуды и нервы многократно делятся, объясняя различие количества и взаимоотношений отдельных фиброзных вместилищ на разных уровнях конечностей. Так, в дисталъном отделе предплечья (в области лучезапястного сустава) он насчитывает 14 фасциальных футляров, тогда как в проксимальном (в области локтевого сустава) - 7-8.

В различных отделах конечностей мышцы прилегают к кости или межкостной перепонке. В таких случаях образуются не полные влагалища, а полувлагалища (так их называл Н.И. Пирогов), например, для надостной и подостной мышц, квадратного пронатора, мышц передней области голени.

Теория Н.И. Пирогова о футлярном строении конечностей имеет большое значение для обоснования путей распространения гнойных затеков, гематом и т.д. Кроме того, эта теория составляет основу учения о местном обезболивании методом ползучего инфильтрата, разработанным А.В. Вишневским (на конечностях этот метод называется футлярной анестезией). А.В. Вишневский различает основной футляр, образованный собственной фасцией (апоневрозом) конечности, и футляры второго порядка -производные основного футляра, заключающие мышцы, сосуды, нервы. Как выражается А.В.Вишневский, в фасциальном футляре должна быть создана "ванна" для нервов и тогда анестезия наступает почти мгновенно.

В каждом разделе "Хирургической анатомии артериальных стволов и фасций" Н.И. Пирогов указывает границы области, где выполняется операция, называет все слои, которые разъединяет хирург и дает точные оперативные замечания. Операции прекрасно иллюстрированы: "хороший анатомо-хирургический рисунок должен служить для хирурга тем, чем карта-путеводитель служит путешествующему".

Н.И. Пирогов описал глубокое межмышечное пространство в нижней трети передней области предплечья, треугольник, являющийся ориентиром перевязки язычной артерии, сухожильное растяжение двуглавой мышцы плеча, венозный угол и др. В теоретическом плане очень важными являются работы Н.И. Пирогова по аппарату движения.

Предложенный Н.И. Пироговым метод распила замороженных трупов заставил заново пересмотреть основы топографической анатомии. Доведя труп в результате воздействия холода до плотности дерева, он получил возможность распиливать любые, даже самые нежные части (например, мозг) на тончайшие пластинки в различных направлениях. Результатом этих исследований явились труды: "Анатомические изображения наружного вида и положения органов, заключающихся в трех главных плоскостях человеческого тела" (1850 г., атлас) и, особенно, "Топографическая анатомия, иллюстрированная разрезами, проведенными через замороженное тело человека в трех направлениях" (1852-1859, атлас в 4 частях содержит 970 рисунков в натуральную величину и 796 страниц текста в виде объяснений - рис.13). При изучении распилов во фронтальной, горизонтальной и сагиттальной плоскостях составлялось истинное представление о топографии органов, об их взаиморасположении (рис.14 - 20). С этой же целью Н.И. Пирогов разработал второй оригинальный метод - "анатомической или ледяной скульптуры". Работая на замороженном трупе долотом и молотком, он обнажал органы в их естественном положении. По своей точности этот метод не уступает способу распила замороженных трупов. Сочетание методов распила и "скульптурной анатомии " позволяло составить представление о точной локализации, синтопии, скелетотопии органов и выяснить их объемное отношение. Методы "ледяной анатомии" регистрируют не только анатомическую статику, но и позволяют зафиксировать расположение органов при различных положениях и состояниях, приближающихся к условиям патологии. Используя метод распилов и "скульптурной анатомии" Н.И. Пирогов внес много нового в изучение спланхнологии. В его работах не остались без внимания и вопросы анатомии нервной системы.

Некоторые факты, установленные Н.И. Пироговым, представляют теоретический и клинический интерес и сегодня. Например, для торакальных хирургов - индивидуальные особенности положения сердца, различия в котором он объясняет характером развития грудной клетки (преимущественно в сагиттальном или трансверзальном диаметре), общим объемом легких и относительным развитием каждого из них, величиной и очертанием самого сердца, а также положением свода диафрагмы в зависимости от топографии органов брюшной полости. В его "Ледяной анатомии" мы находим описания

индивидуальных особенностей переднего средостения и т. д. Н.И. Пирогов постоянно обращал внимание на варианты, встречающиеся при изучении анатомии, и отражал их в атласах, подчеркивая практическую ценность этих фактов. Таким образом, Н.И. Пирогов заложил основы учения об индивидуальной изменчивости органов и систем, развитое в дальнейшем В.Н. Шевкуненко и его учениками.

Классические труды, среди которых особое место занимают анатомические атласы, глубоко научные произведения, непревзойденные по своим достоинствам, являются выдающимся вкладом Н.И. Пирогова в анатомию. На этих работах и традициях воспитывалось не одно поколение отечественных и зарубежных анатомов.

В современных условиях методы компьютерной томографии (КТ), ядерно-магнитного резонанса (ЯМР) и УЗИ позволяют безболезненно и безвредно для пациента, быстро и с высокой точностью определить локализацию и характер патологического процесса в любом органе. Они намного превосходят предшествующие методы

неинвазивной диагностики.

Однако возможность большого объема КТ и ЯМР исследований и их разрешающая способность используется врачами не в полной мере. Точная интерпретация результатов, полученных при использовании этих современных методов диагностики, основанных на послойной оценке структурного состояния органов различной плотности с их последующей формализованной математической обработкой, остается достаточно сложной как для врачей - рентгенологов, так и для других специалистов, что во многом связано с недостаточным знанием основ топографической анатомии.

Вместе с тем, тщательное и глубокое изучение топографической анатомии лежит в основе формирования клинического мышления современного врача, использующего новейшие методы диагностики.

Основатель топографической анатомии - Н.И. Пирогов - впервые в мире создал иллюстрированное пособие по анатомии распилов. По полноте исследований и оригинальности оно не имело себе равных. В основу данного подхода Николай Иванович положил принцип последовательного изучения замороженных органов, что является близким к послойной компьютерной томографии. Атлас "ледяной анатомии" явился знаменательным событием в мировой медицинской науке. Столь наглядных, выполненных подобным образом анатомических картин, до этого никто не видел.

К заслуге Н.И. Пирогова следует отнести создание самостоятельного предмета -хирургической анатомии. В Обуховской больнице он читал курс лекций по хирургической анатомии для петербургских врачей, среди которых были лейб-хирург Николая I Н.Ф.Арендт, профессора Медико-хирургической анатомии И.Т.Спасский и Х.Х.Саломон

(хирург и анатом). Каждое положение, высказанное Николаем Ивановичем, подтверждалось демонстрацией на нескольких трупах: на одних он показывал положение органов, на других - выполнял операции, производящиеся в данной области. В 1846 г. Н.И. Пирогов впервые в мире создал Анатомический институт, что позволило анатомии занять почетное место в Meдико - хирургической академий.

Изучая опыт основателя топографической и хирургической анатомии и опираясь на сформированные им представления о послойном строении человеческого тела, на современном этапе развития медицины достигнуты большие успехи в ранней диагностике патологических процессов.

В 1923 г. В.А. Оппель в "Истории русской хирургии" констатировал, что "если бы Николай Иванович, кроме анатомических трудов, не оставил после себя никаких других, то и тогда бы обессмертил свое имя".

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Северо-восточный федеральный университет им М.К. Аммосова

Тема: Н.И. Пирогов - выдающийся русский хирург и ученый

Якутск 2014

Биография

Эфирный наркоз

Женский уход за ранеными

Травматический шок

Косная пластика стопы

«Ледяная анатомия» Пирогова

Изучение фасций

• Биография
• пирогов хирургия пластика анатомия
• Николай Иванович родился в Москве в 1810 году, в семье военного казначея, майора Ивана Ивановича Пирогова (1772---1825). Мать Елизавета Ивановна Новикова принадлежала к старой московской купеческой семье. Четырнадцатилетним мальчиком поступил на медицинский факультет Московского университета. Получив диплом, ещё несколько лет учился за границей. К профессорской деятельности Пирогов готовился в Профессорском институте при Дерптском университете (ныне Тартуский университет). Здесь, в хирургической клинике, Пирогов проработал пять лет, блестяще защитил докторскую диссертацию и в возрасте всего лишь двадцати шести лет был избран профессором Дерптского университета. Через несколько лет Пирогов был приглашён в Петербург, где возглавил кафедру хирургии в Медико-хирургической Академии. Одновременно Пирогов руководил организованной им Клиникой госпитальной хирургии. Поскольку в обязанности Пирогова входило обучение военных хирургов, он занялся изучением распространённых в те времена хирургических методов. Многие из них были им в корне переработаны; кроме того, Пирогов разработал ряд совершенно новых приёмов, благодаря чему ему удавалось чаще, чем другим хирургам, избегать ампутации конечностей. Один из таких приёмов до настоящего времени называется «операцией Пирогова».
• В поисках действенного метода обучения, Пирогов решил применить анатомические исследования на замороженных трупах. Сам Пирогов это называл «ледяной анатомией». Так родилась новая медицинская дисциплина -- топографическая анатомия. Спустя несколько лет такого изучения анатомии, Пирогов издал первый анатомический атлас под заглавием «Топографическая анатомия, иллюстрированная разрезами, проведёнными через замороженное тело человека в трёх направлениях», ставший незаменимым руководством для врачей-хирургов. С этого момента хирурги получили возможность оперировать, нанося минимальные травмы больному. Этот атлас и предложенная Пироговым методика стали основой всего последующего развития оперативной хирургии.
• В 1847 году Пирогов уехал на Кавказ в действующую армию, так как хотел проверить в полевых условиях разработанные им операционные методы. На Кавказе он впервые применил перевязку бинтами, пропитанными крахмалом. Крахмальная перевязка оказалась удобнее и прочнее, чем применявшиеся раньше лубки. Здесь же, в ауле Салта, Пирогов впервые в истории медицины начал оперировать раненых с эфирным обезболиванием в полевых условиях. Всего великий хирург провёл около 10 тыс. операций под эфирным наркозом

Эфирный наркоз

Николай Иванович Пирогов по справедливости считается «отцом русской хирургии», основоположником военно-полевой хирургии. Пирогов первый в мире применил эфирный наркоз в условиях войны. 16 октября 1846 г. - знаменательная дата не только в истории хирургии, но и в истории человечества. В этот день впервые была произведена большая хирургическая операция под полным эфирным наркозом. Осуществились мечты и чаяния, еще накануне казавшиеся несбыточными, - достигнуто полное обезболивание, расслаблены мышцы, исчезли рефлексы. Больной погрузился в глубокий сон с потерей чувствительности. Снотворное действие эфира (в старину он назывался «сладким купоросом») было известно еще в 1540 г. Парацельсу. В конце XVIII века вдыхание эфира применялось для облегчения болей при чахотке и при кишечных коликах. Однако научное обоснование проблемы обезболивания принадлежит Николаю Ивановичу Пирогову, затем русским ученым А. М. Филамофитскому, декану медицинского факультета Московского университета, и анатому Л. С. Севрюку. Они проверяли влияние эфира на нервную систему, на кровь, проверяли дозировку, продолжительность действия эфирного наркоза и т. д. Как всякое новшество, эфирный наркоз сразу нашел как излишне пылких приверженцев, так и предубежденных критиков. Пирогов не примкнул ни к одному лагерю до тех пор, пока не проверил свойства эфира в лабораторных условиях, на собаках, на телятах, далее на самом себе, на ближайших своих помощниках и, наконец, в массовом масштабе на раненых на Кавказском фронте летом 1847 г. Со свойственной Пирогову энергией он от эксперимента быстро переносит наркоз в клинику. Свою первую операцию под эфирным наркозом он произвел 14 февраля 1847 г. во 2-м военно-сухопутном госпитале, 16 февраля оперировал под эфирным наркозом в Обуховской больнице, 27 февраля в Петропавловской (С.-Петербург).

Испытав далее эфирный наркоз на здоровых людях, повторно на самом себе и располагая материалом уже 50 операций под эфирным наркозом, Пирогов решил применить эфирный наркоз в военно-полевой хирургии - непосредственно при оказании хирургической помощи на поле сражения. В это время Кавказ был постоянным театром военных действий (шла война с горцами), и Пирогов 8 июля 1847 г. уезжает на Кавказ с целью, главным образом, проверить на большом материале действие эфирного наркоза как обезболивающего средства. По пути в Пятигорск и Темир-Хан-Шур Пирогов знакомит врачей со способами эстеризации и производит ряд операций под наркозом. В Оглах, где раненые были размещены в лагерных палатках, и не было отдельного помещения для производства операций, Пирогов стал специально оперировать в присутствии других раненых, чтобы убедить последних в болеутоляющем действии эфирных паров. Такая наглядная пропаганда оказала весьма благотворное влияние на раненых, и последние безбоязненно подвергались наркозу. Наконец, Пирогов прибыл в Самуртский отряд, который расположился у укрепленного аула Салты. Здесь, под Салтами, в примитивном лазарете, состоявшем из нескольких шалашей из древесных ветвей, крытых сверху соломой, с двумя длинными, сложенными из камней, скамьями, покрытыми тоже соломой, стоя на коленях, в согнутом положении, приходилось великому хирургу оперировать. Здесь же под наркозом и было произведено Пироговым до 100 операций. Таким образом, Пирогов первый в мире применил эфирный наркоз на поле сражения. За год Пирогов сделал около 300 операций под эфирным наркозом (всего в России с февраля 1847 г. по февраль 1848 г. их было произведено 690). Мысль Пирогова без устали работает над усовершенствованием методики и техники наркотизации. Он предлагает свой ректальный способ наркоза (введение эфира в прямую кишку). Для этого Пирогов конструирует специальный аппарат, улучшает конструкцию существующих ингаляционных аппаратов. Становится активным пропагандистом наркоза. Обучает врачей технике наркотизации.

Свои исследования и наблюдения Пирогов изложил в нескольких статьях: "Отчет о путешествии по Кавказу" на французском языке. В 1849 г. "Отчет" вышел отдельным изданием на русском языке. Личный опыт Пирогова к этому времени составлял около 400 наркозов эфиром и около 300 - хлороформом.

Таким образом, главная цель научного путешествия Пирогова на театр военных действий на Кавказ - применение обезболивания на поле сражения - была достигнута с блестящим успехом. В процессе экспериментального изучения эфирного наркоза Пирогов вводил также эфир в вены и артерии, в общую сонную артерию, во внутреннюю яремную вену, в бедренную артерию, бедренную вену, воротную вену. Метод внутривенного наркоза чистым эфиром, как известно, не получил распространения. Однако идея Пирогова о возможности введения непосредственно в кровь наркотического средства впоследствии с огромным успехом была претворена в жизнь. Как известно, русские ученые фармаколог Н. П. Кравков и хирург С. П. Федоров (1905, 1909) воскресили идею Пирогова внутривенном наркозе, предложив вводить непосредственно в вену снотворное вещество гедонал. Этот удачный способ применения неингаляционного наркоза даже в зарубежных руководствах известен под названием "Русского метода". Идея внутривенного наркоза целиком принадлежит Николаю Ивановичу Пирогову и позже - другим русским ученым, занимавшимся разработкой этого вопроса, а не Флурансу и, тем более, Ору (последний в 1872 г. применил внутривенный наркоз хлоралгидратом) или Буркгардту (в 1909 г. он возобновил опыты введения в вену эфира и хлороформа с целью наркоза), как об этом, к сожалению, пишут не только зарубежные, но и некоторые отечественные авторы. То же самое следует сказать и в отношении приоритета интратрахеального наркоза (вводимого непосредственно в дыхательное горло - трахею). В большинстве руководств основоположником этого способа наркоза назван англичанин Джон Сноу, применивший этот способ обезболивания в эксперименте и в одном случае в клинике в 1852 г. Однако точно установлено, что в 1847 г., т. е. ровно на пять лет раньше, экспериментально этот способ с успехом применил Пирогов, о чем красноречиво свидетельствуют также протоколы опытов Пирогова.

Женский уход за ранеными

Пирогов первый в мире организовал и применил женский уход за ранеными в районе боевых действий. Пирогову принадлежит великая честь внедрения этого вида медицинской помощи в армии. Пирогов первый организовал и основал "Крестовоздвиженскую общину сестер попечения о раненых и больных". Особенно выделялись среди этих сестер Г. М. Бакунина и А. М. Крупская. Простой русский солдат, в бурю и непогоду, на бастионах и в палатках, на операционном столе и в перевязочной, под дождем и в тяжком пути эвакуации, с чувством глубокой благодарности благословлял самоотверженную "севастопольскую сестричку", дни и ночи беззаветно за ним ухаживающую. Слава об этих первых русских женщинах, служивших беззаветно своему народу, росла и ширилась, и современные героические советские женщины, стяжавшие себе неувядаемую славу на фронтах Великой Отечественной войны, с чувством глубочайшего уважения вспоминают своих севастопольских предшественниц.

Приоритеты Н.И. Пирогова в создании военно-полевой хирургии: этапного лечения и сортировки раненых

Пирогов также первый в мире предложил, организовал и применил свою знаменитую сортировку раненых, из которой впоследствии выросло все лечебно-эвакуационное обеспечение раненых. "На войне главное - не медицина, а администрация", заявляет Пирогов и, исходя из этого положения, начинает творить свое великое дело. Пирогов выработал прекрасную систему сортировки раненых в тех случаях, когда последние. Поступали на перевязочный пункт в большом количестве - сотнями. До того на перевязочных пунктах господствовал страшный беспорядок и хаос. С яркими картинами суеты, растерянности и в известной мере бесполезной работы врача в такой обстановке мы знакомимся в "Севастопольских письмах", в автобиографических записях и в других произведениях Пирогова. Система Пирогова состояла в том, что, прежде всего, раненые разделялись на пять главных категорий:

1) безнадежные и смертельно раненые;

2) тяжело и опасно раненые, требующие безотлагательной помощи;

3) тяжело раненые, требующие также безотлагательной помощи;

4) раненые, для которых непосредственное хирургическое пособие необходимо только для того, чтобы сделать возможною транспортировку;

5) легко раненые, или такие, у которых первое пособие ограничивается наложением легкой перевязки или извлечением поверхностно сидящей пули.

Благодаря введению такой весьма простой и разумной сортировки рабочие силы не разбрасывались, и дело помощи раненым шло быстро и толково. С этой точки зрения становятся понятными следующие слова Пирогова: «Я убежден из опыта, что к достижению благих результатов в военно-полевых госпиталях необходима не столько научная хирургия и врачебное искусство, сколько дельная и хорошо учрежденная администрация. К чему служат все искусные операции, все способы лечения, если раненые и больные будут поставлены администрацией в такие условия, которые вредны для них. А это случается зачастую в военное время. Представьте себе тысячи раненых, которые по целым дням переносятся на перевязочные пункты в сопровождении множества здоровых; бездельники и трусы под предлогом сострадания и братской любви всегда готовы на такую помощь, и как не помочь и не утешить раненого товарища! И вот перевязочный пункт быстро переполняется сносимыми ранеными; весь пол, если этот пункт находится в закрытом пространстве (как, например, это было в Николаевских казармах и в дворянском собрании в Севастополе), заваливается ими, их складывают с носилок, как ни попало. Скоро наполняется ими и вся окружность, так, что и доступ к перевязочному пункту делается труден; в толкотне и хаотическом беспорядке слышатся только вопли, стоны и последний хрип умирающих; а тут между ранеными блуждают из стороны в сторону здоровые - товарищи, друзья и просто любопытные. Между тем, стемнело; плачевная сцена осветилась факелами, фонарями и свечами, врачи и фельдшера перебегают от одного раненого к другому, не зная, кому прежде помочь; всякий с воплем и криком кличет к себе. Так бывало часто в Севастополе на перевязочных пунктах после ночных вылазок и различных бомбардировок. Если врач в этих случаях не предположит себе главной целью прежде всего действовать административно, а потом уже врачебно, то он совсем растеряется, и ни голова его, ни рука не окажет помощи. Часто я видел, как врачи бросались помочь тем, которые более других вопили и кричали. Видел, как они исследовали долее, чем нужно, больного, который их интересовал в научном отношении. Видел также, как многие из них спешили делать операции, а между тем, как они оперировали нескольких, все остальные оставались без помощи, и беспорядок увеличивался все более и более. Вред от недостатка распорядительности на перевязочных пунктах очевиден... Врачи от беспорядка на перевязочных пунктах истощают уже в самом начале свои силы, так, что им невозможно делается помочь последним раненым, а эти-то раненые, позже других принесенные с поля битвы, и нуждаются всех более в пособии. Без распорядительности и правильной администрации нет пользы и от большого числа врачей, а если их к тому еще мало, то большая часть раненых остается вовсе без помощи». Эти слова Пирогова не являются, однако, отрицанием медицинской работы, а требованием, чтобы администрация правильно использовала врачебные силы для сортировки. Сортировку раненых, по Пирогову, впоследствии с успехом применяли не только в русской армии, но и в армиях, враждебных ей. В своем «Отчете», изданном Обществом попечения о больных и раненых воинах, Пирогов пишет: «Я первый ввел сортировку раненых на севастопольских перевязочных пунктах и уничтожил этим господствовавший там хаос. Я горжусь этой заслугой…».

Пирогов первый предложил широко использовать (при нужде) госпитальные палатки при размещении раненых после подачи им первой помощи, указывая в то же время, что и здесь три четверти из общего числа коек "должны оставаться пустыми на случай нужды».

Свой опыт и знания в военно-медицинском деле Пирогов изложил в двадцати пунктах, объединенных под названием «Основные начала моей полевой хирургии» в 1879 г. В первом пункте этих «Основных начал» Пирогов писал: «Война-это травматическая эпидемия. Как при больших эпидемиях всегда недостаточно врачей, так и во время больших войн всегда в них недостаток». Военно-полевой хирургии Пироговым посвящены четыре крупных труда:

1) «Медицинский отчет о путешествии по Кавказу» (изд. 1849 г.);

2) «Начала общей военно-полевой хирургии, взятые из наблюдений военно-госпитальной практики и воспоминаний о Крымской войне и Кавказской экспедиции» (изд. 1865-1866 гг.);

3) «Отчет о посещении военно-санитарных учреждении в Германии, Лотарингии и Эльзасе 1870 г.» (изд. 1871 г.);

4) «Военно-врачебное дело и частная помощь на театре войны в Болгарии и в тылу действующей армии 1877-1878 гг.» (изд. 1879 г.).

И в настоящее время в основе систем врачебной помощи на поле сражения лежат в общем те начала, которые выработаны еще Н. И. Пироговым. Это признавали и хирурги прошлого, это признают и современные хирурги-клиницисты и военно-полевые хирурги. «Сейчас, когда наша медицинская общественность, выполняя свой долг перед Родиной, прониклась необходимостью повышать обороноспособность страны, эти работы Пирогова приобретают особое значение»,- писал академик Бурденко в 1941 г.

Классические труды Пирогова и его взаимоотношения с европейскими врачами и исследователями

Травматический шок

Опыт Крымской кампании не прошел для Пирогова бесследно. Он лег в основу его многих классических и ценнейших трудов. Пирогов дал классическое определение шока, которое до сих пор цитируется во всех руководствах и почти в каждой статье, посвященной учению о шоке. Он дал описание, не превзойденное еще и сейчас, клинической картины травматического шока. «С оторванною рукою или ногою лежит такой окоченелый на перевязочном пункте неподвижно. Он не кричит, не вопит, не жалуется, не принимает ни в чем участия и ничего не требует. Тело его холодно, лицо бледно, как у трупа; взгляд неподвижен и обращен вдаль; пульс - как нитка, едва заметен под пальцем и с частыми перемежками. На вопросы окоченелый или вовсе не отвечает, или только про себя, чуть слышным шепотом; дыхание также едва приметно. Рана и кожа почти вовсе нечувствительны, но если большой нерв, висящий из раны, будет чем-нибудь раздражен, то больной одним легким сокращением личных мускулов обнаруживает признак чувства. Иногда это состояние проходит через несколько часов от употребления возбуждающих средств, иногда же оно продолжается без перемены до самой смерти. Окоченения нельзя объяснить большою потерею крови и слабостью от анемии; нередко окоченелый раненый не имел вовсе кровотечения, да и те раненые, которые приносятся на перевязочный пункт с сильным кровотечением, вовсе не таковы: они лежат или в глубоком обмороке или в судорогах. При окоченении нет ни судорог, ни обморока. Его нельзя считать и за сотрясение мозга. Окоченелый не потерял совершенно сознания; он не то, что вовсе не сознает своего страдания, он как будто бы весь в него погрузился, как будто затих и окоченел в нем». Замечательно, что «клинические описания Пирогова настолько полны, настолько ярки и точны, что каждый из нас, хирургов, хотя бы и наблюдавший сотни случаев шока, затруднится что-либо прибавить к описанной Пироговым клинической картине», - пишет академик Н. Н. Бурденко. В 1854 г.

Косная пластика стопы

Пирогов опубликовал свою знаменитую, поистине гениальную, костно-пластическую операцию стопы. Операция вскоре получила всеобщее признание и право гражданства благодаря своему основному принципу - создания прочного «естественного» протеза, сохранив при этом длину конечности. Если первое время, вследствие еще не выяснившихся отдаленных результатов, а, может быть, и по другим побуждениям, находились противники этой операции среди западноевропейских хирургов, но в настоящее время таковых уже нет: операция Пирогова признана всем образованным медицинским миром; описание ее вошло во все руководства и студенческие учебники по оперативной хирургии, и в настоящее время можно смело сказать: костно-пластическая ампутация по способу Пирогова бессмертна. Великая идея этой операции Пирогова дала толчок дальнейшему развитию остеопластики как на стопе, так и на прочих местах.

«Ледяная анатомия» Пирогова

Несколько слов о замороженных распилах Пирогова, или о так называемой «ледяной скульптуре» - «ледяной анатомии» Пирогова. Нестор русской хирургии, Василий Иванович Разумовский, в 1910 г. о замороженных распилах Пирогова писал следующее: «Его гений использовал наши северные морозы на благо человечества. Пирогов с его энергией, свойственной, может быть, только гениальным натурам, приступил к колоссальному анатомическому труду... И в результате многолетних, неусыпных трудов - бессмертный памятник, не имеющий себе равного. Этот труд обессмертил имя Пирогова и доказал, что русская научная медицина имеет право на уважение всего образованного мира». Другой современник этого гениального открытия, доктор А.Л. Эберман, рассказывая в своих воспоминаниях, как велась работа распилов на замороженных трупах, говорит: «Проходя поздно вечером мимо анатомического здания Академии, старого, невзрачного деревянного барака, я не раз видел стоящую у подъезда, занесенную снегом кибитку Николая Ивановича Пирогова. Сам Пирогов работал в своем маленьком холодном кабинете над замороженными распилами частей человеческого тела, отмечая на снятых с них рисунках топографию распилов. Боясь порчи препаратов, Пирогов просиживал до глубокой ночи, до зари, не щадя себя. Мы, люди обыдённые, проходили часто безо всякого внимания мимо того предмета, который в голове гениального человека рождает творческую мысль. Николай Иванович Пирогов, проезжая часто по Сенной площади, где зимой обыкновенно в морозные базарные дни расставлены были рассеченные поперек замороженные свиные туши, обратил на них свое внимание и стал замораживать человеческие трупы, делать распилы их в различных направлениях и изучать топографическое отношение органов и частей между собой». Сам Пирогов так пишет об этих распилах в своей краткой автобиографии: «Вышли превосходные препараты, чрезвычайно поучительные для врачей. Положение многих органов (сердца, желудка, кишок) оказалось вовсе не таким, как оно представляется обыкновенно при вскрытиях, когда от давления воздуха и нарушения целости герметически закрытых полостей это положение изменяется до крайности. И в Германии и во Франции пробовали потом подражать мне, но я смело могу утверждать, что никто еще не представил такого полного изображения нормального положения органов, как я». Полное название этого замечательного труда: «Anatomia topographica sectionibus, per corpus humanum congelatum triplice directione ductis, illustrate» (изд. 1852 - 1859 гг.). Четыре тома, рисунки (224 таблицы, на которых представлено 970 распилов) и объяснительный текст на латинском языке на 768 стр. Этот замечательный, поистине титанический труд создал Пирогову мировую славу и является до сих пор непревзойденным классическим образцом топографо-анатомического атласа. Академия наук отметила этот гениальный вклад в науку большой Демидовской премией. Этот труд еще долго будет служить источником знаний для многих поколений анатомов и хирургов.

В своей статье, помещенной в журнале «Отечественные записки», Пирогов сообщает о попытке присвоения настоящего его открытия (способа создания замороженных распилов) французским анатомом Лежандром. «Начав мою работу», - пишет Пирогов - «еще за 20 лет, я не спешил и никогда не думал о первенстве, хотя и твердо был уверен, что до меня никто не делал такого приложения холода к изучению анатомии... Гораздо замечательнее было по следующим обстоятельствам появление в свет труда, сходного с моим, под прекрасным небом Франции». Дальше следует рассказ о том, как Пирогов еще в 1853 г. представил в Парижскую академию пять выпусков своего атласа «Топографической анатомии». 19 сентября того же года об этом труде русского ученого Пирогова было сделано сообщение на заседании Академии, о чем и напечатано в ее протоколах. А спустя три года (1856 г.) французскому анатому Лежандру была присуждена Монтионовская премия за представленные им в Парижскую академию таблицы, выполненные по тому же методу сечения замороженных трупов. Об этом было напечатано в протоколах той же Академии, но имя Пирогова не упоминалось. «Мой труд как будто бы не существовал для академии»,- пишет Николай Иванович и иронически добавляет, намекая на Крымскую войну:- «Я ничем другим не могу объяснить это забвение, как восточным вопросом, в котором, вероятно, и Парижская академия, по чувству патриотизма, приняла деятельное участие».

Изучение фасций

Из ценнейших и виднейших работ Николая Ивановича Пирогова, написанных им еще в период его пребывания в Дерпте, имеющих мировое значение и открывших новую эпоху, новую эру в развитии хирургии, следует отметить «Хирургическую анатомию артериальных стволов и фасций». Она была написана Пироговым в 1837 г. на латинском и в 1840 г. на немецком языках и переведена вскоре на все европейские языки, в том числе и на русский. Этот труд был увенчан Демидовской премией Академии Наук. Эта ценнейшая книга в настоящее время является библиографической редкостью. Однако это не значит, что до Пирогова никто не изучал фасций. Пирогов сам указывает своих предшественников, перечисляя среди них Дезо и Беклара - во Франции, Чезельдена и Купера - в Англии, Скарпа - в Италии, но данное обстоятельство ни в малейшей мере не умаляет огромной роли труда Пирогова и великих его научных заслуг в этой области. Учение о фасциях в то время разработано было исключительно слабо. Толчком к изучению фасций Пирогову отчасти послужила существовавшая тогда неразбериха в этом вопросе (Пирогову хотелось внести ясность), а также анатомические исследования Биша - его учение об оболочках, к числу которых последний произвольно и неосновательно относил также и фасции. В своем предисловии к «Хирургической анатомии артериальных стволов и фасций» (изд. 1840 г.) Пирогов так говорит об этом важнейшем и ценнейшем своем научном труде: «В этом труде я представляю на суд общества плод моих восьмилетних занятий. Предмет и цель его так ясны, что я мог бы не терять времени на предисловие и приступить к делу, если бы и не знал, что и в настоящее время встречаются еще ученые, которые не хотят убедиться в пользе хирургической анатомии… Я не буду более распространяться об этом, - не буду увеличивать, таким образом, списка человеческих заблуждений… До поездки моей в Германию, - продолжает Пирогов - мне ни разу не приходила мысль о том, что образованный врач, основательно занимающийся своей наукой, может сомневаться в пользе анатомии для хирурга... С какой точностью и простотою, как рационально и верно можно найти артерию, руководясь положением этих фиброзных пластинок! Каждым сечением скальпеля разрезается известный слой, и вся операция оканчивается в точно определенный промежуток времени».

Биограф Пирогова - доктор Волков пишет: «Учение о фасциях Пирогова есть ключ ко всей анатомии - в этом и состоит все гениальное открытие Пирогова, ясно и отчетливо сознавшего революционизирующее значение своего метода». Современный историк русской хирургии В.А. Оппель о «Хирургической анатомии артериальных стволов и фасций» пишет, что это сочинение до такой степени замечательно, что оно еще и сейчас цитируется современными, наикрупнейшими хирургами Европы. Таким образом, мы видим, что Николай Иванович Пирогов был одним из творцов, инициатором и основоположником той анатомической отрасли, которая носит в настоящее время название топографической анатомии. Эта молодая наука во времена Пирогова - еще только-только нарождалась, возникая из практических потребностей хирургии. Эта наука для хирурга то же, что «для мореплавателя морская карта, она дает возможность ориентироваться при плавании по кровавому хирургическому морю, грозящему на каждом шагу смертью».

Париж разочаровал Пирогова: осмотренные им госпитали производили безотрадное впечатление, смертность в них была очень велика. «Все частные платные лекции, взятые мною у парижских специалистов, - писал Пирогов, - не стоили выеденного яйца, и я понапрасну только - потерял мои луидоры».

Во время своей профессорской деятельности в Дерпте (1836-1841 гг.) Пироговым также написана и в 1841 г. издана прекрасная монография «О перерезывании Ахиллесовой жилы и о пластическом процессе, употребляемом природой для сращения концов перерезанной жилы». Однако, по свидетельству историка Пирогов значительно раньше, а именно в 1836 г., впервые в России произвел перерезку Ахиллова сухожилия. До Пирогова ее опасались производить самые опытные хирурги Европы. «Удачный исход этой тенотомии, - пишет историк, - был причиной того, что в течение следующих 4 лет Пирогов произвел ее на 40 больных. Результаты опытов дали возможность Николаю Ивановичу изучить процесс заращения перерезанных сухих жил так подробно и точно, что едва ли в настоящее время можно к ним прибавить что-нибудь существенное».

Значение положений Пирогова в наше время

Величайшей заслугой Николая Ивановича Пирогова в области хирургии является именно то, что он прочно и навсегда закрепил связь анатомии с хирургией и тем самым обеспечил прогресс и развитие хирургии в будущем. Важной стороной деятельности Пирогова является также и то, что он один из первых в Европе стал в широких размерах систематически экспериментировать, стремясь решать вопросы клинической хирургии опытами над животными. «Главная заслуга Николая Ивановича Пирогова перед медициной вообще и перед военно-полевой хирургией в частности, - пишет Бурденко, - состоит в создании его учения о травмах и об общей реакции организма на травмы, о местной очаговой реакции на травмы, в учении о ранениях, об их течении и осложнениях. Далее, в учении о различных видах огнестрельных ранений с незначительным повреждением окружающих тканей, о ранениях, осложненных повреждением костей, сосудов, нервов, о лечении ранений, в его учении о повязках при ранениях мягких частей, при чистых и инфицированных ранах, в учении о неподвижных гипсовых повязках, в учении о полостных ранениях. Все эти вопросы в его время были еще не решены. Всему этому материалу, накопленному в виде отдельных наблюдений, недоставало синтетической обработки. Пирогов взялся за эту колоссальную задачу и выполнил ее с исчерпывающей полнотой для своего времени, с объективной критикой, с признанием чужих и своих ошибок, с одобрением новых методов, пришедших на смену как его собственным взглядам, так и взглядам его передовых современников».

Все перечисленные вопросы были предметом его классических произведений: «Начала общей военно-полевой хирургии, взятые из наблюдений военно-госпитальной практики и воспоминаний о Крымской войне и Кавказской экспедиции» (изд. 1865-1866 гг.) и «Военно-врачебное дело и частная помощь на театре войны в Болгарии 1877-1878 гг.» (изд. 1879 г.). Многие из высказанных Пироговым положений не потеряли своего значения и в наше время; от них буквально веет свежестью современных идей, и они смело могут служить руководящим материалом. Пирогов вводит принцип «покоя раны», транспортной иммобилизации, неподвижной гипсовой повязки, различая два существенных момента: гипсовая повязка как средство покойного транспорта и гипсовая повязка как лечебный метод. Пирогов вводит принцип наркоза в военно-полевой обстановке и многое-многое другое. В годы Пирогова еще не было специального учения о витаминах, однако, Николай Иванович уже указывает на значение дрожжей, моркови, рыбьего жира при лечении раненого и больного. Он говорит о лечебном питании. Пирогов хорошо изучил клинику тромбофлебитов, сепсиса, выделил особую форму «раневой чахотки», наблюдавшейся в прошлые войны и имевшей также место и в современные войны как форма раневого истощения. Он изучил сотрясение мозга, местную асфиксию ткани, газовый отек, шок и многое другое. Нет отдела хирургической патологии, всесторонне и объективно не изученного Николаем Ивановичем.

В борьбе с госпитальными болезнями Пирогов выдвигал на первый план чистый воздух - гигиенические мероприятия. Гигиене Пирогов придавал огромное значение; он высказал знаменитое изречение: «Будущее принадлежит медицине предохранительной». Этими взглядами, а также мероприятиями (глубокие разрезы, сухая перевязка материалами, которые должны иметь капиллярность, применение противогнилостно действующих растворов, таких как ромашковый чай, камфорный спирт, хлористая вода, порошок окиси ртути, йод, серебро и т. д.) Пирогов в лечении ран и воспалительных процессов уже приближается к антисептике. Пирогов широко применял антисептический раствор хлорной извести не только при перевязках «нечистых ран», но также и для лечения «гнилостного поноса». Еще в 1841 г., т. е. с начала своей петербургской деятельности и задолго до открытия Пастера и предложения Листера, Пирогов высказывал мысль, что зараза передается от одного больного к другому. Таким образом, Пирогов не только допускал возможность передачи болезнетворного начала путем непосредственного контакта, и с этой целью широко применял в практике обеззараживающие растворы, о чем было сказано выше, но и «настойчиво стучался» в дверь хирургической антисептики, которую значительно позже широко раскрыл Листер.

Пирогов был человеком широких воззрений, постоянных исканий более действенных методов борьбы с болезнями. Он был врагом канонических решений, врагом успокоенности, ведущей к застою и косности. «Жизнь не укладывается в тесные рамки доктрины, и изменчивую ее казуистику не выразишь никакими догматическими формулами», - писал Пирогов.

Здесь далеко не исчерпан весь перечень всех славных и великих дел Николая Ивановича Пирогова, здесь сказано лишь о главном, но и этого достаточно, чтобы получить представление о гении Пирогова. Николай Иванович Пирогов - основоположник военно-полевой хирургии, великий педагог, общественный деятель и пламенный патриот своей Родины - наша национальная гордость. Пирогов, как Бурденко, как Сеченов и Павлов, как Боткин и Захарьин, как Мечников и Бехтерев, как Тимирязев и Мичурин, как Ломоносов и Менделеев, как Суворов и Кутузов - с полным правом может быть назван новатором и воином науки. Пирогов умер в ноябре 1881 года, но его блестящие научные достижения живут и поныне.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Ознакомление с биографией великого хирурга Н.И. Пирогова. "Ледяная анатомия" и "операция Пирогова". Проведение хирургических операций в полевых условиях войны на Кавказе и в Крыму; использование эфирного наркоза, крахмальных бинтов и гипсовой повязки.

презентация , добавлен 29.10.2014


Пирогов Николай Иванович как российский хирург, основоположник военно-полевой хирургии и анатомо-экспериментального направления в медицине. Участие в Севастопольской обороне, франко-прусской и русско-турецких войнах. Атлас "Топографическая анатомия".

презентация , добавлен 27.01.2016


Основатель русской научной военной медицины, гениальный хирург и анатом Николай Иванович Пирогов. Детство, юношество, студенческие годы. Молодой профессор. Крымская война. Педагогическая деятельность. Военно-медицинская доктрина Пирогова и современность.

реферат , добавлен 19.12.2007


Страницы биографии Н.И. Пирогова - выдающегося представителя мировой медицинской науки и практики. Научные достижения в военно-полевой хирургии, анатомии, общей патологии. Деятельность в области просвещения. Значение его педагогического наследия.

доклад , добавлен 29.10.2013


Биография Пирогова - выдающегося деятеля российской и мировой медицины, создателя топографической анатомии и экспериментального направления в хирургии. Научное обоснование проблемы обезболивания. Изобретение гипсовой повязки. Система сортировки больных.

реферат , добавлен 10.11.2014


Период обучения и начало научной деятельности Н.И. Пирогова, его вклад в развитие анатомии и хирургии. Врачебная и преподавательская работа ученого, создание наркоза и применение гипсовой повязки в военно-полевых условиях. Причины смерти великого хирурга.

реферат , добавлен 03.04.2012


Биография Николая Ивановича Пирогова. Изучение анатомического строения сухожилия и процесса его сращения. Применение эфира для наркоза в полевых условиях. Вклад Н.И. Пирогова в развитие сестринского дела. Анатомо-экспериментальное направление в хирургии.

реферат , добавлен 05.09.2013


Краткая биографическая справка из жизни Н.И. Пирогова. Первое применение гипсовой повязки во время Крымской войны в 1855 году. Деятельность в русско-турецкой войне (1877-78 гг.). Вклад ученого в анатомию, топографическую анатомию и оперативную хирургию.

презентация , добавлен 16.10.2011


Пирогов Микола Іванович - хірург, анатом і педагог. Характер хірургічної, анатомічної та педагогічної діяльності. Зміст, спрямованість та особливості участі М.І. Пирогова у Кримській війні 1853–1856 рр. Новаторство у контексті воєнно-польової медицини.

реферат , добавлен 19.04.2015


Факты биографии и вклад выдающихся ученых в развитие медицины. Захарьин как один из выдающихся клиницистов-практиков. Роль Пирогова, значение Склифосовского для хирургии и асептики. Физиология Павлова. Боткин и Филатов, Илизаров и Войно-Ясенецкий.